Idyll

[4ebura6ko]

Назание: «Идиллия»
Содержание: Александр и Гефестион свободны от занятий на несколько дней)))
Перевод: Чебурашко
Приводила в читабельный вид:  Ginora спасибо-спасибо-спасибо)))
Размещено: www.ofelvesandmen.com/AlexCat/Alexander/Idyll.h...
От автора: перевод "левый", пока не посылала запрос на разрешение, т.к не могу найти, откуда взяла
Нашла! Отправила запрос на перевод - теперь жду))
Посвящение:  Ginora - это все для тебя)))


Гефестион был счастлив и взволнован: несколько дней у них не будет уроков. К Аристотелю приехали друзья из Афин, и он освободил мальчиков от занятий.
Подойдя к кровати Александра, и увидев, что тот еще спит, Гефестион сходил к общему столу, набрал немного фруктов, горячего хлеба, разбавленного вина и вернулся обратно в комнату. Разложив еду на покрывале своей кровати, он подошел к Александру и слегка улыбнулся, отодвигая золотые волосы с его лица:
- Просыпайся! У нас нет сегодня занятий! Мы – свободны!
Александр приоткрыл один глаз:
- Хочу спать!
- Я принес еды. Просыпайся.
- Я не голоден и хочу спать, - Александр перевернулся на другой бок.
У Гефестиона появилась привычка немного поворчать с утра, и это ему кое-что напомнило. Он разлил вино и разрезал фрукты, разложил все это вместе с хлебом на плоском блюде. Затем самостоятельно умылся мягкой тканью, которую каждое утро оставлял слуга для Александра и него. Характерной чертой Александра было то, что он старался ничего не разделять, был привередливым и хотел быть чистым, если это возможно. Одеваясь и расчесывая свои темные волосы, Гефестион наблюдал, как спит Александр. Как только он закончил омовение, Александр перевернулся и открыл свои темные глаза.
- Ты просто паразит, Гефестион! Что ты принес нам? – он сел, потирая глаза, и медленно потянулся.
Гефестион протянул хлеб, ему было интересно, помнит ли Александр, о том, что они собирались сегодня прокатиться на Буцефале. Он понял, что помнит, когда Александр невинно улыбнулся:
- Что мы будем делать сегодня? Изучать карты? Разговаривать о вчерашних лекциях?
Гефестион бросил инжиром в Александра, тот поймал его, засунул в рот, и усмехнулся:
- Надо спросить у него разрешение, - сказал Александр, отпив из бокала, который наполнил Гефестион.
- У Аристотеля?
- Нет, глупый. У Буцефала, у него есть свои собственные соображения относительного того, кому можно позволять сидеть у него на спине.
Гефестион засмеялся и с трудом удержался, о того, чтобы не обнять Александра. Его чувства к лучшему другу начали меняться здесь в Миезе. Он чувствовал сильное желание, которое еще не совсем понимал и не знал, чувствует ли Александр то же самое, но очень надеялся на это.
С завтраком было покончено, и Александр оделся в короткий белый хитон, такой же, как и у Гефестиона.
- Тогда пойдем и спросим его? Может быть, яблоко убедит его? – Александр взял одно из яблок с блюда и направился к двери, Гефестион шел справа от него.
Буцефал легко заржал и кивнул головой, как только они приблизились. Казалось, он знал о том, что должно произойти. Он взял яблоко у Александра и уперся носом в лицо мальчика, не возражая, когда Гефестион прикоснулся к нему.
- Ты прокатишь нас сегодня, мой друг? – спросил Александр, смотря в глаза Буцефала, и никого из них не удивило, что конь кивнул в ответ на его вопрос.
В свои четырнадцать Александр не был выше, чем, когда он прибрел большого черного коня, но у него никогда не было проблем с вскакиванием на его спину. Гефестион был выше и шире в свои пятнадцать, и уже было видно, каким мужчиной он будет; но конь спокойно вывез их на прогулку, и высокий мальчик сидел за Александром.
У них не было других планов, кроме как уехать из Миезы на несколько дней. Буцефал скакал все быстрее и быстрее, и золотые волосы Александра заструились по лицу Гефестиона, как только он обнял его за талию. Гефестион почувствовал себя подобно свежему летнему ветерку, когда они выехали в поле.
Спешившись у ручья, мальчики вдоволь наигрались в холодной воде: брызгались и смеялись, а затем, пока они грелись на солнце и обсыхали на берегу, то разговаривали об Аристотеле и философии, которую учили.
- Хочешь ли ты дойти до края Ойкумены, Гефестион? – спросил Александр.
Гефестион заслонил от солнца галаза и посмотрел вдаль:
- Я не думал об этом…, но, если ты пойдешь, то и я тоже.
- Только подумай, - глаза юного царевича загорелись,- мы пойдем туда, где были Геракл и Дионис, увидим то, что видели они… - Александр, повернулся и выпрямился. – Я хочу увидеть все это, Гефестион!
- Тогда я пойду с тобой, как Патрокл за Ахиллесом.
Они взобрались на Буцефала и поскакали дальше. Охотились в подлеске на кроликов, а затем приготовили их на небольшом костре. Спали, обнявшись, чтобы сохранить тепло, а Буцефал охранял их сон.
Следующий день выдался теплым и солнечным: еще один замечательный день для юношей. Они дрались на мечах, пока не устали настолько, что уснули в полдень и обгорели на солнце, но даже солнечные ожоги не испортили их настроение, потом купались в холодной воде, пока их нагретые тела не начали дрожать от холода, и снова грелись на солнце.
Шли дни. Они играли и разговаривали, спали и ели, два мальчика в их собственном мирке. Гефестион не был ребенком, и прекрасно понимал, что его чувства к Александру были теми, которые его мать хотела, чтобы он испытывал к дочери соседей, но он испытывал их к Александру.
И только к Александру.
Вечером они ели поздние летние груши и сидели у костра.
- Гефестион, ты когда-нибудь целовался с девушкой? – спросил застенчиво Александр.
Тот оторвался от огня и увидел, как на щеках Александра вспыхнули ярко-розовые пятнышки.
- Нет, даже если бы моя мама захотела, чтобы я поцеловал Диану, я…
Александр прервал его:
- Тогда я хочу, чтобы ты поцеловал меня.
Гефестиона бросило в жар, когда он приблизился к Александру и поцеловал его: легонько прикоснулся к губам. Он никогда не чувствовал ничего настолько прекрасного, как этот первый поцелуй.
Рассвет напомнил им, пора возвращаться в Миезу, к занятиям. Они сели на своего крупного жеребца и поскакали назад, ветер подгонял их в спину. Гефестион сжал Александра в объятиях и подумал, что даже, если он проживет еще сто лет, ничего более прекрасного, чем эти несколько дней наедине с Александром больше не будет.
Конец